ArtBasel завершился 18 июня, и уже можно констатировать: в этом году продажи были не так динамичны, а цены, напротив, ещё более высоки; большинство коллекционеров и галеристов позитивно отозвалось об этом выпуске, отмечая большой наплыв иностранных гостей, включая коллекционеров из Азии и США, а также разнообразную программу и новые имена.
Art Basel, одно из главных мировых событий в сфере современного искусства, в очередной раз прошло с полным успехом, поразив любителей искусства, коллекционеров и профессионалов отрасли со всего мира. Эта престижная художественная ярмарка, ежегодно проводимая в Базеле (Швейцария), снова послужила динамичной платформой для демонстрации выдающихся талантов, начала содержательных дискуссий и поощрения художественного обмена.
Монументальные работы в разделе Unlimited
Неизменно самой любимой частью выставки для гостей остаётся раздел Unlimited, представленный исключительно монументальными произведениями музейного формата, размеры которых не позволяют удобно разместить их на обычных стендах. Помимо крупномасштабных картин и скульптур, внутри можно найти серии фотографий и проекций, а также посмотреть полноценные перформансы. Это огромное пространство площадью 16 тысяч квадратных метров, где в этом году представлены 76 проектов.
Безусловно, одним из самых обсуждаемых проектов стал античный спортзал “Čiurlionis Gym” (2023) литовского художника Аугустаса Серапинаса. Во время выставки художник вместе с командой друзей активно тягал штанги с античными бюстами и упражнялся в своём импровизированном зале-студии. В своей работе он переосмысляет значение повторений и копирований античных скульптур в процессе художественного обучения и сравнивает эту практику с тренировками в спортзале.
Čiurlionis Gym,Аугустас Серапинас, 2023
Также нельзя было пройти мимо комнаты с цветовой инсталляцией венесуэльского художника Карлоса Крус-Диеса: “Environnement Chromointerférent” (1974-2018). Хотя она и была недавно представлена галереей Continua на поп-ап выставке во время Paris+ par Art Basel, в рамках Unlimited она будто приобрела дополнительное значение. Только представьте, в комнате, наполненной стробоскопическим светом, имитирующим известный оп-арт художника, парят белые надувные шары, которые можно подбрасывать в воздух. Всё это напоминает детскую игру, в которой посетители пытаются не дать мячу упасть на землю. Работой можно восхищаться и более серьёзно, как выразительным исследованием цвета, дестабилизирующим любые представления об оттенках и тональности, которые возникают у человека.
Environnement Chromointerférent, Карлос Крус-Диес
Если говорить об исторических работах, стоит отметить проект, объединивший десять копий оригинальных фотографий, которые Ричард Аведон сделал для своей выставки «На американском Западе» в Музее Амона Картера в Техасе между 1979-1984 годами.
На американском Западе, Ричард Аведон, 1979-1984
Нельзя не отметить девятиметровый фриз под названием «Мемориал II» (триптих), на котором венская художница Марта Юнгвирт изображает животных, погибающих в результате стихийных бедствий, и “PsycoBarn” Корнелии Паркер, где художница искажает и портит одну из своих предыдущих работ, в которой она, используя плитку и красный кирпич сарая, воссоздала культовый особняк из фильма «Психо» в больших размерах, чтобы соответствовать огромным масштабам площадки Unlimited. Приятно было увидеть и работу боснийской художницы Сельмы Сельман, которая стала заметна ещё в прошлому году на выставке documenta в Касселе (Германия), с тех пор её работы были представлены на многих арт ярмарках, включая ARCO в Мадриде и теперь ещё и на Art Basel. Иронизируя над своими цыганскими корнями, Сельма использует запчасти от машин вместо холста. На этот раз она представила крупномасштабную работу, напоминающую алтарь, на котором органичные, нежные формы, напоминающие гибридные, сверхъестественные человеческие тела с удлинёнными паучьими конечностями, сливаются друг с другом, создавая тревожный контраст между мягкостью форм и холодными металлическими частями автомобиля.
Painting on Metal – Mercedes-Benz, Сельма Сельман
Основная выставка и успешные продажи
В этом году основная программа Art Basel приняла 284 галерей из 36 стран, 21 галерея участвовала в выставке впервые, а если учесть, что на ярмарку становится всё сложнее попасть, это очень весомый аргумент для их настоящих и будущих клиентов-коллекционеров, которых можно назвать настоящими счастливчиками.
Поскольку ярмарка в этом году проходила на сложном экономическом фоне, а сам арт-рынок немного стих, за продажами на этой неделе пристально следили как арт-дилеры, так и коллекционеры. Множество внушительных продаж в день открытия принесли некоторое облегчение: ряд первоклассных работ на первичном и вторичном рынках продались за семи- и даже восьмизначные суммы. Некоторые дилеры, однако, отметили, что несмотря на больший поток посетителей в этом году, он не всегда приводил к покупкам с той же скоростью, что в предыдущие годы.
Стенд галлереи Perrotin
Впрочем, среди тех галерей, что сразу же заручились удачными продажами, опять всё те же имена. У Hauser & Wirth был особенно хороший день предоткрытия выставки, о чём свидетельствует не только продажа скульптуры паука Луиз Буржуа за 22,5 млн долларов, но и большое количество других, включая, помимо прочего: “Four Heads” (1975) Филипа Гастона для 9,5 млн долларов; “Figures in a Garden” (2009) Джорджа Кондо за 5,5 млн долларов; “2000 Acres Listed” (2023) Марка Брэдфорда за 3,5 млн долларов; и произведение из бронзы, шёлка, шерсти и волокна за 1,3 млн долларов работы Барбары Чейз-Рибо, уважаемого скульптора, о представлении которой галерея как раз объявила на прошлой неделе.
В верхнем сегменте рынка несколько других галерей также сообщили о семизначных продажах. Галерея Di Donna продала картину Пауля Клее примерно за 3–4 млн долларов, а бельгийцы Xavier Hufkens продала стеклянную скульптуру Рони Хорн, состоящую из двух частей, примерно за 2,5 млн долларов, а важную тканевую скульптуру Буржуа – за 2-2,5 млн долларов.
Многие отметили, что в этом году, наконец, можно было увидеть более «свежие» имена на стендах. Всё меньше Лучо Фонтаны и Джеффа Кунса и всё больше экспериментальных работ, инсталляций и фотографии.
В воскресенье вечером газета The New York Times и агентство Associated Press сообщили о том, что президент США Джо Байден дал Украине разрешение на использование американских тактических ракет ATACMS для ударов по территории России. Эта информация официально не была подтверждена администрацией Байдена, но тут же была подхвачена другими ведущими американскими и мировыми средствами информации и вызвала реакцию нескольких видных американских политиков.
По сведениям NYT, решение, которого Джо Байден сторонился, несмотря на настойчивые просьбы Киева, по крайней мере, с весны нынешнего года (именно тогда Украине были переданы первые ракеты ATACMS), было принято в ответ на участие северокорейских войск в военных действиях в Курской области. Киев получил разрешение использовать ракеты, радиус действия которых составляет примерно 300 километров, пока лишь для использования на этом театре военных действий.
Ожидается, что украинская армия будет использовать это эффективное оружие для ударов по скоплениям российских и северокорейских войск, военным арсеналам, линиям снабжения, находящимся далеко за линией фронта. В будущем эти ракеты будут использоваться и на других направлениях. В прошлом году президент Байден распорядился выделить Украине несколько сотен таких ракет. Они применялись для ударов по целям на оккупированной Россией украинской территории, включая Крым. Каким запасом таких ракет сейчас располагают ВСУ, неизвестно.
Какие цели Украина может поразить ракетами ATACMS?
Какие цели Украина может поразить западными дальнобойными ракетами, если США снимут запрет на их применение по целям на российской территории? Радио Свобода просило ответить военных экспертов на этот вопрос еще 12 сентября 2024 года, когда Джо Байден заявил о “проработке” такого разрешения, а госсекретарь США Энтони Блинкен и глава британского внешнеполитического ведомства Дэвид Лэмми в Киеве подняли его на переговорах с президентом Украины Владимиром Зеленским. Вот что ответили на него тогда аналитики расследовательской группы ConflictIntelligenceTeam:
“В пределах зоны в 300 километров (стоит учитывать, что для безопасного пуска самолет должен быть не менее чем в 30–50 км от линии фронта) есть достаточно много других военных целей, которые имеет смысл поражать этими ракетами. В их число входят полевые склады боеприпасов и горюче-смазочных материалов, которые Украина старается поражать и дронами, или штабы войсковых соединений – последние можно вывести за 60–70 километров от линии фронта (дальность ракет HIMARS), но затруднительно вывести за 300. Также в число военных целей могут входить комплексы ПВО С-300/400, по которым Украина уже бьет этими ракетами в Крыму. Их нельзя так просто убрать за пределы 300-километровой зоны, потому что это откроет дорогу украинской авиации и дронам и оставит беззащитными важные активы, которые они охраняют. Еще один вариант – удары по мостам, которые являются важной частью российской логистики. Дроном сложно разрушить даже небольшой мост, а ракета позволяет это сделать. Крылатые и баллистические ракеты имеют более мощную боевую часть, которой можно поражать капитальные строения, а это не только мосты, но зачастую и штабы, а у ATACMS есть и кассетная боевая часть, крайне эффективная при поражении складов ГСМ или боеприпасов. Кроме того, у крылатых, а тем более у баллистических ракет гораздо меньше подлетное время: если медленный дрон дает возможность эвакуировать те же самолеты с аэродрома еще до удара, то с ATACMS или StormShadow/Scalp EG этого сделать не получится”, – говорят аналитики CIT.
Американские военные специалисты пока не берутся предсказывать, поможет ли использование этих ракет заметно изменить ситуацию на поле боя. Скорее всего, Россия попытается переместить свои важные тыловые структуры за пределы радиуса их действия. Но цитируемый газетой Wall Street Journal сотрудник Института изучения войны Джордж Барросговорит о том, что Украина получит значительные выгоды, если она сможет бить по целям на всем протяжении фронта, а не только в районе Курска.
Как соглашаются комментаторы, скорее всего, не менее важным будет символическое значение этого решения президента Байдена и его политические последствия. Дав Киеву санкцию на использование мощного оружия для ударов целям в глубине российской территории, Байден серьезно повысил американские ставки в противостоянии Киева и Москвы всего за два месяца до своего ухода из Белого дома.
Сторонники Украины, в том числе влиятельные американские законодатели-республиканцы, например глава комитета Палаты представителей по делам разведки Майкл Тернер и один из руководителей комитета Сената по делам вооруженных сил Роджер Уикер, приветствуя решение президента, сетуют, что оно принято слишком поздно. Однако оно может отчасти предопределить и стратегию избранного президента Дональда Трампа. Например, газета Wall Street Journal в редакционной статье пишет, что санкция на использование ATACMS может способствовать достижению мирного соглашения, усилив позиции Украины в переговорах Россией. Газета обращает внимание избранного президента Трампа на то, что Путин пошел на эскалацию военных действий и воздушных ударов по Украине, несмотря на личную просьбу Трампа воздержаться от таких шагов. Она называет использование северокорейских войск в Курской области ответом Трампу. “Путин говорит Трампу, что его условия примирения будут жесткими. Дональд Трамп должен рассчитать свои действия с учетом этого”, – пишет газета.
Переговоры тогда еще кандидата в президенты США Дональда Трампа и Владимира Зеленского, 27 сентября 2024 года
Собеседники Радио Свобода расходятся во мнениях относительно последствий этого решения президента Байдена. Пол Грегори, профессор Хьюстонского университета предполагает, что удары по территории России могут повлиять на общественное мнение в России.
“Путин постоянно говорит россиянам, что страна не находится в состоянии войны, что она ведет лишь “специальную военную операцию”. Теперь, после санкции Вашингтона на применение американских ракет для ударов по целям в глубине российской территории, Путину будет гораздо труднее убедить россиян, что он держит ситуацию под контролем. Можно предположить, что в результате таких ударов он потеряет часть общественной поддержки”.
Украинские ракетные удары по российской территории могут быть восприняты Кремлем как провокационная акция, это может заставить его пойти на ответные действия, говорит Уильям Померанц, старший научный сотрудник Кеннановского института в Вашингтоне.
“Все будет зависеть от того, как украинцы будут применять эти ракеты. Если они изберут цели далеко от границ Украины, то я опасаюсь, что Путин воспримет такие удары как резкую эскалацию военных действий, на которую требуется еще более масштабный ответ. Я рассматриваю это решение Джо Байдена как акцию, которая может продлить войну, а не привести к ее скорому завершение, на что делает ставку Дональд Трамп. Я, честно говоря, в отличие от многих, не вижу, как это решение Байдена поможет Трампу в его планах. Да, сейчас все больше людей в Вашингтоне склонны поддерживать точку зрения, заключающуюся в том, что Трампу удастся убедить Путина закончить войну. Я с этим не согласен. Пока у Путина есть резервы на ведение войны, он не остановится до достижения полной, с его точки зрения, победы”.
Пожар на нефтехранилище в порту Феодосии после украинского удара, нанесенного, предположительно, ракетами ATACMS, 8 октября 2024 года
Судить о последствиях этого решения президента Байдена можно будет только после того, как станет очевидна эффективность масштабного применения таких ракет Украиной, считает политолог из университета имени Джорджа Мэйсона Эрик Ширяев.
“Если в результате этого решения Байдена Украина не сможет достичь заметных успехов на поле боя, то это может усилить аргумент Трампа о необходимости быстрого достижения мира и выставит Байдена как лидера, поддерживающего продолжение войны, победить в которой Украина неспособна. Такой результат также ослабит переговорные позиции Киева. Если же украинцы смогут добиться очевидного успеха, то это решение Байдена будет приветствоваться как шаг, позволивший Украине добиться значительных уступок от Путина в будущих переговорах с Россией”.
Поздним вечером в воскресенье представители избранного президента Трампа не комментировали информацию о решении президента Байдена. Сообщалось о том, что Дональд Трамп намерен назначить специального представителя для посредничества в переговорах между Украиной и Россией.
Реакции в России
На новость о предполагаемом разрешении Украине использовать дальнобойные ракеты отреагировали и в России. Представитель МИДа Мария Захарова заявила, что «президент на этот счет высказался”. В сентябре 2024 года Владимир Путин заявил, что такое разрешение будет означать «прямое участие НАТО» в военном конфликте России и Украины.
Российское государственное агентство РИА “Новости” приводит также реакцию главы комитета Госдумы по международным делам Леонида Слуцкого. По его словам, “возможное разрешение США на нанесение ударов ракетами ATACMS по территории России неминуемо повлечет самый жесткий ответ, исходя из угроз, которые будут созданы для РФ”.
Член Совета Федерации РФ Андрей Клишас написал в телеграме, что подобное решение “может закончиться полной утратой остатками Украины своей государственности”. Его коллега Владимир Джабаров заявил ТАСС, что решение США “приближает начало третьей мировой войны”. “Не знаю зачем, но зря”, – написала в телеграме после появления новости главный редактор телеканала RT Маргарита Симоньян.
Талси Габбард критиковала администрацию Байдена за военную помощь Украине
По данным американских СМИ, Республиканской партии США удалось получить большинство вПалате представителей. Тем временем избранный президент США Дональд Трамп сделал серию новых назначений в своей будущей администрации: главой Госдепа должен стать сенатор Марко Рубио, а Национальную разведку предложено возглавить бывшей конгрессвумен, которая призывала «признать легитимные опасения России» относительно гипотетического приема Украины в НАТО.
Для того, чтобы сохранить контроль над нижней палатой американского Конгресса, республиканцам было необходимо 218 мандатов. Еще недавно для получения большинства республиканцам не хватало два мандата, но теперь телекомпания CBS News (американский партнер Би-би-си) прогнозирует, что им это удалось.
Подсчет голосов в некоторых округах еще продолжается: это связано с тем, что часть избирательных комиссий должна тщательно проверять все документы и учитывать бюллетени, пришедшие по почте.
Предполагается, что у Республиканской партии будет около 220-222 голосов в Палате представителей.
Таким образом, теперь республиканцы контролируют обе палаты Конгресса: сразу после президентских выборов они вернули себе контроль над Сенатом.
В течение как минимум ближайших двух лет, то есть до следующих выборов, Демократическая партия будет лишена власти, а вступающий в должность Дональд Трамп может рассчитывать на поддержку Конгресса, чтобы реализовать свои планы и назначить ключевых чиновников администрации.
Впрочем, как отмечают корреспонденты Би-би-си, республиканское большинство в обеих палатах невелико, что может привести к некоторым затруднениям при голосовании. Однако как минимум в первые месяцы нового президентского срока Трампа большинство республиканцев будут безусловно поддерживать своего президента.
Контроль оппозиции над какой-либо из палат Конгресса может представлять серьезные проблемы для лидера Белого дома — как на своем опыте убедились как уходящий президент Джо Байден, так и Трамп во время первого срока, отмечают наши корреспонденты.
Республиканцы имели большинство в обеих палатах Конгресса в 2017 и 2018 годах, когда президентом был Дональд Трамп.
Лидером большинства в Сенате стал Тун. Трамп, вероятно, предпочел бы другого
Джон Тун — представитель поколения американских республиканских политиков с более традиционными взглядами
Лидером фракции Республиканской партии в Сенате США избран сенатор от Южной Дакоты Джон Тун. Он получил больше всего голосов во время тайного голосования, в котором также участвовал представитель Флориды Рик Скотт — политик, поддержанный близким окружением Дональда Трампа.
Ранее лидером республиканцев в Сенате был Митч Макконнелл — эту должность он занимал в течение последних 17 лет.
Как передают корреспонденты Би-би-си, кандидатуру Скотта поддержал самый богатый человек мира, владелец компаний Tesla и Space X Илон Маск, который тесно сотрудничает с Трампом и получит должность в его администрации. Скотта считают менее традиционным политиком и более ярким представителем трамповского крыла Республиканской партии.
Однако сенаторы предпочли более привычного им сенатора Туна, который в течение предыдущих четырех лет был вторым по влиятельности республиканцем в Сенате (после Макконнелла).
По словам корреспондента Би-би-си в США, формально Трамп не вмешивается в выборы лидера республиканцев в Сенате, однако члены его окружения пытались на них повлиять. Поэтому избрание Туна можно рассматривать как демонстрацию некоторой независимости сенаторов от будущего хозяина Белого дома.
Рубио и Габбард: главы Госдепа и Национальной разведки — что о них известно
Марко Рубио считался наиболее вероятным кандидатом на должность главы Госдепа
Тем временем в среду Трамп также официально назначил сенатора от Флориды Марко Рубио на должность главы Государственного департамента в своей будущей администрации. Ранее о такой возможности писали американские СМИ.
В январе, когда в США официально произойдёт смена администрации, Рубио станет первым латиноамерикацем (хоть и родившимся в штате Флорида) на посту главы Госдепартамента.
В прошлом Рубио неоднократно выступал за ужесточение внешней политики США в отношении «геополитических врагов» Америки, включая Китай, Иран и Кубу. Он также голосовал против выделения Конгрессом Киеву последнего пакета американской помощи.
Комментатор консервативного телеканала Fox News и бывшая конгрессвумен Талси Габбард получила должность руководителя Национальной разведки.
Габбард известна как противник выделения военной помощи Киеву.
24 февраля 2022 года, когда началось полномасштабное вторжение российских войск в Украину, она написала в сети Х (бывший твиттер): «Этой войны и всех страданий можно было легко избежать, если бы администрация Байдена и НАТО просто признали легитимные опасения России в области безопасности в связи с потенциальным членством Украины в НАТО, что означало бы присутствие американских и натовских войск прямо на российской границе».
В 2017 году она посетила Сирию и встретилась с президентом этой страны Башаром Асадом, хотя к тому моменту против него уже выдвигалось множество обвинений в грубейших нарушениях прав человека во время войны.
Генпрокурором США должен стать Мэтт Гетц
Еще одним назначенцем Трампа стал конгрессмен Мэтт Гетц — ему предложено возглавить Министерство юстиции, то есть стать генеральным прокурором США.
Мэтт Гетц — один из самых преданных Трампу политиков в США
Его кандидатура наверняка вызовет серьезные споры, поскольку Гетца подозревали в преступлениях, но обвинения в связи с этим так и не были предъявлены за недоказанностью.
42-летний Гетц является конгрессменом с 2017 года, он один из самых лояльных сторонников Трампа в Конгрессе США, который назвал себя «либертарианцем-популистом».
Против него выдвигались подозрения в незаконной перевозке детей с целью сексуальной эксплуатации. Министерство юстиции отказалось предъявить ему в связи с этим обвинения, однако в отношении Гетца продолжается расследование комитета Палаты представителей по этике.
Гетц также был главным инициатором смещения республиканского спикера Палаты представителей Кевина Маккарти в октябре 2023 года. Сам Маккарти говорил, что инициатива о его отставке может быть связана с тем, что конгрессмены решили расследовать деятельность Гетца.
Кандидатуры руководителей новой администрации Трампа еще должны быть утверждены Сенатом США.
Успех Дональда Трампа на выборах президента США показал масштаб разочарования администрацией Джо Байдена, вторым лицом которой является кандидатка от демократов Камала Харрис.
Лично для Трампа возвращение в Белый дом может означать решение части его проблем с законом и заморозку остальных — но не исключен также сценарий, при котором он станет первым президентом, приговоренным к тюремному заключению.
Для американского общества его второй срок означает жесткую миграционную политику и пересмотр экологической повестки.
Для Украины, НАТО и других союзников и партнеров США — отказ от традиционной внешней политики Вашингтона с немедленными последствиями.
Мы отвечаем на главные вопросы о втором президентском сроке Дональда Трампа.
Кого назначит Трамп?
Предвыборная программа Трампа во многом повторяла его обещания 2016 года, которые не были исполнены во время его первого срока. Тогда часть из них провалились в Конгрессе, часть отменил Верховный суд, а некоторые заблокировали назначенные Трампом на ключевые посты республиканцы старой школы. Те не поддерживали его экономический популизм и изоляционизм во внешней политике.
С тех пор экс-президент не раз заявлял, что назначение этих людей было его главной ошибкой, и теперь он намерен окружить себя единомышленниками и лояльными назначенцами.
Об этом говорит и выбор вице-президента. В 2016 году им был Майк Пенс, самостоятельная политическая фигура из числа классических республиканцев. В этот раз Трамп взял в напарники Джей Ди Вэнса, который обязан своей политической карьерой лично Трампу и ничего не должен функционерам Республиканской партии.
И, в отличие от его первого срока, сейчас Верховный суд США имеет консервативное большинство, обеспеченное назначениями Трампа. Этот суд уже отменил общенациональное право на аборты.
Что он хочет делать с нелегальными мигрантами? Массовые депортации
Социологи в очередной раз не учли феномен «застенчивых избирателей Трампа» — тех, кто голосует за него, но стесняется признаваться в этом в соцопросах
Главным предвыборным обещанием Трампа была массовая депортация мигрантов, находящихся в стране незаконно.
Еще в 2016-м он обещал депортировать всех нерегулярных мигрантов — тогда, как и сейчас, их число оценивалось в 11 млн человек. Но свое обещание он не сдержал — более того, в годы правления Барака Обамы темпы депортаций были даже выше.
Но другие меры Трампа помогли значительно снизить уровень нелегальной миграции, однако в 2021-м году Байден отменил их, и число незаконных пересечений границы выросло до рекордных показателей.
Вступив в должность 47-го президента США в январе, Трамп намерен положить этому конец и депортировать миллионы мигрантов каждый год, даже если это потребует массовых рейдов по всей стране и ударит по экономике.
Что Трамп говорил о внешней политике? Война в Украине, Китай и Газа
Трамп обещал остановить российское вторжение в Украину в случае своей победы на выборах и сделать это очень быстро, еще до принятия присяги в январе следующего года. При этом он отказывался говорить, как именно он этого добьется.
Демократы утверждали, что его план предполагает принуждение Киева к перемирию с Москвой без освобождения оккупированных украинских территорий и серьезных гарантий безопасности, о которых говорит Владимир Зеленский.
Но даже если это так, то исход этой дипломатии может быть непредсказуем. Первый срок Трампа начался с попыток перезапустить отношения с Россией, а закончился новыми санкциями, высылкой 60 российских дипломатов и поставкой Украине противотанковых комплексов «Джавелин».
Едва ли не единственным элементом наследия Трампа на посту президента, с которым согласны лидеры и демократов и республиканцев, был радикальный пересмотр отношений с Китаем. Байден в целом продолжил заданный им курс на гораздо более открытую конфронтацию, и Харрис в своей кампании обещала ему следовать.
Но Трамп хочет поднять ставки — и ввести пошлину в 60% на все импортные товары из Китая (на импорт из других стран он хочет ввести 10% обязательную пошлину).
Учитывая то, что Пекин будет отвечать симметричными мерами, это может привести к беспрецедентной торговой войне между двумя сверхдержавами с непредсказуемыми последствиями для американской и, следовательно, мировой экономики.
Трамп также высказывался о необходимости окончания войны в Газе, что идет вразрез с его произраильской позицией, однако объясняется его общей нелюбовью к вооруженным конфликтам.
В целом от второй администрации Трампа следует ожидать уменьшение интереса США к событиям в Европе и на Ближнем Востоке и переориентацию ресурсов на противостояние с Китаем. Это курс, который был обозначен еще Обамой, но был заморожен в последующие годы.
Что будет во внутренней политике? «Бурить, детка, бурить!» и отказ от зеленой повестки
Трамп обещает отменить многие экологические нормы и регуляции, отказаться от обязательных квот на электрические автомобили и разрешить бурение новых скважин для добычи нефти и газа на американской земле. В связи с этим часто вспоминают его любовь к республиканскому лозунгу «Бурить, детка, бурить!» (англ. Drill, baby, drill!).
Эти меры могут сильно отбросить США назад в вопросах борьбы с изменением климата.
Трамп также обещает снизить налоги, но для этого ему нужна будет поддержка Конгресса.
В ближайшее время можно ожидать скорее попытку продлить налоговую реформу, которую Трамп провел в 2017 году и которая истекает в следующем. Она предоставляет значительные налоговые льготы корпорациям и самым богатым американцам.
Что будет с уголовными делами Трампа?
Сейчас Трамп проходит как обвиняемый по сразу нескольким уголовным делам — в одних иски против него были поданы федеральными властями, в других инициатива исходила от штатов.
Более того, он уже был признан виновным по уголовному делу о секретной выплате порнозвезде Сторми Дэниелс, приговор ожидается 26 ноября — теоретически, Трамп все еще может быть приговорен к тюремному заключению. Но его победа на выборах усложняет ситуацию.
Трамп также является обвиняемым по уголовному делу о вмешательстве в выборы, и в данный момент судья рассматривает эти обвинения в свете недавнего решения Верховного суда о том, что глава государства обладает частичным иммунитетом от судебного преследования за действия, совершенные им в качестве президента.
Еще одно федеральное дело о нарушении правил обращения с секретными документами недавно прекратила судья, которая была назначена Трампом.
Даже если в оставшиеся Байдену два месяца в качестве президента федеральные прокуроры будут и дальше продолжать настаивать на этих обвинениях, как только Трамп попадет в Белый дом, назначенный им новый глава Минюста США сможет снять обвинения по федеральным искам.
Кроме них, в штате Джорджия Трамп и его юристы проходят по уголовному делу о преступных организациях (RICO Act), который использовался в прошлом для борьбы с боссами мафии. В данном случае обвинения также связаны с фальсификацией выборов, и часть фигурантов дела уже признали себя виновными, но не Трамп. Это дело было приостановлено в июле, когда стало известно, что прокурор Фани Уиллис встречалась с назначенным ей на это дело спецпрокурором.
Пока Трамп находится в Белом доме, он может об этих делах не беспокоиться, говорится в анализе Financial Times — уголовное преследование действующих президентов противоречит юридической практике США.
А к окончанию своих полномочий он может теоретически быть помилован губернаторами отдельных штатов, представляющих для него проблемы.
Победа Трампа означает триумф ксенофобии? Или это провал либералов?
Поддержки Обамы оказалось недостаточно для Камалы Харрис, чтобы повторить его электоральные чудеса
Победа Трампа означает, что американцы поддержали его платформу «ксенофобии, женоненавистничества, расизма, жестокости, тьмы и ненависти», говорится в статье Washington Post.
Однако консервативные публицисты на подобные обвинения отвечают, что дело не в нетерпимости простых избирателей, а в провале администрации Байдена, дистанцироваться от которой Камале Харрис так и не удалось.
Среди главных проблем они называют кризис безопасности на границе и рост нелегальной миграции, а также недовольство американцев экономикой. И даже если экономика США в последние годы росла, инфляция после постпандемического скачка упала, а безработица достигла рекордно низких показателей, большинство участников соцопросов говорили, что при Трампе жилось лучше.
Многие избиратели разочаровались и в способности Байдена защитить страну от внешних угроз: он пришел ко власти в момент, когда США не участвовали в масштабных войнах за рубежом, а лишь поддерживали небольшой контингент в Афганистане. Сейчас же страна самым тесным образом вовлечена в два сложнейших конфликта, в Украине и на Ближнем Востоке, и тратит миллиарды долларов на поддержку воюющих в них своих союзников и партнеров.
Поражение Харрис может быть суммой всех этих факторов, но может отражать и более глубокую реальность.
Для многих республиканцев Трамп остается культовой, едва ли не мессианской фигурой, способной спасти страну и вернуть ее на правильный путь.
Это похоже на роль, которую экс-президент Барак Обама играет в сознании либеральных американцев, но ни у Байдена, ни у Харрис к его популярности приблизиться не получилось, и они претендовали лишь на то, чтобы быть альтернативной Трампу. Обама и его жена Мишель активно агитировали за Харрис, но в конце концов в бюллетенях стояли не их имена.
Украинские военнослужащие ведут огонь из 122-мм гаубицы. Донецкая область, октябрь 2024 года
За последние две недели российские войска значительно продвинулись в Донецкой области Украины и захватили десять населённых пунктов.
В частности, армии России после захвата Угледара удалось продвинуться на север и создать выступ глубиной около 10 километров и шириной около 18 километров в направлении Курахова – важного логистического узла украинской обороны на юге Донецкой области.
Помимо этого, российские войска недавно захватили Селидово – город, в котором, по оценкам экспертов, украинская армия могла на некоторое время сковать боями ВС РФ. В итоге он пал всего за несколько дней. Впрочем, как отмечают аналитики Американского института изучения войны (ISW), несмотря на то что сам город был быстро захвачен российскими войсками, ВСУ в ходе обороны Селидова истощило российские войска на этом участке фронта и снизило их боеспособность.
Теперь российская армия наступает на Курахово с севера, пытаясь обогнуть Кураховское водохранилище и взять северную часть города под огневой контроль. Это, по мнению украинского военнослужащего, который ведёт телеграм-канал “Говорять Снайпер”, сильно усложнит оборону Курахова. ВС РФ также наступают на город с востока со стороны Марьинки и с юга – со стороны Угледара: там российские войска, судя по направлению их атак, стремятся зайти в спину ВСУ через Андреевку и Константинополь, расположенных западнее Курахова.
Возможное падение Курахова может сильно усложнить оборону ВСУ на юге Донецкой области, а также в Покровском районе, оголив южный фланг Покровска. Помимо этого, захват Курахово может открыть для российской армии возможности наступления в Запорожской и Днепропетровской областях.
На сегодняшний день ситуация непосредственно в Покровском районе остаётся более-менее стабильной, равно как и на севере Донецкой области в районе Часова Яра и Северска. Там значительного продвижения российской армии за последнее время не зафиксировано.
Так или иначе, Россия с каждым месяцем захватывает всё больше и больше украинских территорий. Если в июле ВС РФ оккупировали 177 квадратных километров территории Украины, то в августе эта цифра выросла вдвое – до 350 квадратных километров, а в сентябре уже до 467. Общая площадь захваченной в октябре украинской территории составила 538 квадратных километров.
Украинский генерал Дмитрий Марченко на фоне российского продвижения заявил, что украинский фронт “посыпался”. Аналитики и военные эксперты сходятся во мнении, что неудачи украинской армии обусловлены сильной нехваткой личного состава и системными структурными проблемам внутри украинской армии. “Изменимся или погибнем”, – написал в соцсети Х известный украинский волонтёр и активист Сергей Стерненко, комментируя ситуацию на фронте.
Радио Свобода поговорило с аналитиками проекта Conflict Intelligence Team и попыталось разобраться в причинах неудач ВСУ на фронте, а также ответить на вопрос: возможно ли решить эти проблемы в краткосрочной перспективе и остановить российское наступление.
“Наступают, встречая минимальное сопротивление”. Действительно ли украинская оборона обрушилась?
Аналитики CIT отмечают, что выделить объективные критерии того, что фронт “посыпался” или “обрушился”, довольно сложно. “Мы можем сказать, что Россия наступает, встречая минимальное сопротивление. Российские войска наступают с той скоростью, с которой они могут и хотят наступать на угледарско-кураховском направлении. Очевидно, что какое-то сопротивление они встречают, но оно не является достаточной останавливающей силой”, – говорят собеседники.
Среди причин неудач украинской армии команда CIT сходится во мнении, что определяющим фактором является нехватка личного состава, уровень его подготовки и нехватка опытных военнослужащих.
Так, по данным аналитиков, некоторые участки фронта украинская армия пытается удерживать силами в десять раз меньше, чем необходимо “по учебнику”. “Удивительно не то, что ВСУ не смогли защитить эти населенные пункты, а то, что они с такими ничтожными силами вообще как-то держат линию фронта в поле благодаря своим мультипликаторам в виде дронов и каких-то других вещей, неэффективности российской армии и недостаточной подготовке российских пехотинцев”, – считает один из собеседников.
“Давайте рассмотрим это так: есть Х – это входящее количество личного состава, а всё остальное – множители – укрепления, командование, наличие техники. То есть если укрепления плохие, то этот множитель понижается и вы теряете личный состав, если укрепления хорошие, то множитель увеличивается. То же самое можно сказать о плохом командовании и недостатке техники – всё это влияет на личный состав.
Дальше стоит рассматривать то, как этот личный состав пополняется. Например, у вас был опытный личный состав, вы его потеряли в начале полномасштабного вторжения: тогда было много солдат достаточно опытных, у которых были знания, была мотивация. Соответственно, потеряв опытных военнослужащих, вы не смогли передать их опыт новобранцам, и далее эта проблема только усугубляется.
Это влияет и на мотивацию украинцев идти воевать. Люди открывают телеграм-каналы, видят, что в армии есть проблемы с командованием, и передумывают идти на фронт в виде пушечного мяса. А чем меньше личный состав, тем больше проблемы, которые у вас есть в армии с укреплениями, командованием и необученными людьми, усиливаются”, – говорит другой аналитик CIT.
О проблемах с мотивацией новобранцев говорил и подполковник Кирилл Верес, командир украинского батальона К-2 54-й бригады ВСУ.
“У нас, скажу прямо всем, под контрактом внизу написано невидимым шрифтом: “Пойди и умри за 3 недели”. Люди согласны идти убивать. Люди не согласны идти умирать. Если сейчас сидит себе парень, который думает: “Бл**ь, пойду на войну, выживу, это одно. Все идут – я иду”. У меня люди идут в бой, и они имеют планы через два дня. Это значит, они не собираются умирать. Если ты идешь в армию и должен умереть через час, тогда, бл**ь, я понимаю людей, которые не сильно так хотят идти. Вот реально, я понимаю. Вот что мне им сказать? “Ребята, идите, умрите?” Не могу я такого сказать. Не могу. У меня нет такого человеческого права. Каждый человек имеет право на жизнь”, – сказал он в интервью.
“Проблемы с командованием могут быть решены, если у вас есть достаточное количество опытных бойцов, – продолжает аналитик CIT. – Например, у вас есть окоп, в котором не хватает солдат, но при этом есть опытный солдат, тогда он сможет выправить ситуацию на месте: остановить бегство или сказать, когда нужно отойти с позиций. В целом это целый комплекс проблем, который тянется с самого начала вторжения, и все опытные украинские военнослужащие говорят, что ничего не меняется в лучшую сторону, это выливается ровно в то, что мы сегодня наблюдаем на фронте”.
Украинские военнослужащие, 30 октября 2024 года
О нехватке личного состава и большом количестве случаев самовольного оставления части (СОЧ) заявила народный депутат Верховной рады Украины Анна Скороход. Так, по её словам, число людей, самовольно покинувших армию, варьируется от 100 до 200 тысяч.
По мнению CIT, названная нардепом цифра завышена. “С учётом численности ВСУ получается, что чуть ли не каждый десятый в СОЧ находится. Это не похоже на правду, но понятно, что проблема есть, и проблема появилась не сейчас: про неё ещё год назад говорили. Судя по всему, она, конечно, прогрессирует, в том числе потому что увеличивается число мобилизованных, которые особо воевать не хотят.
В принципе, очень похоже на российскую армию в этом плане, когда с 23-го года начался рост дезертирства. Собственно, в Украине то же самое происходит и по тем же причинам, потому что именно мотивированные люди, которые хотели бы защищать страну с оружием в руках, ещё в 2022 году оказались в армии.
Когда немотивированные люди попадают в войска, в итоге какое-то количество из них, вероятно, оставляет часть. Да и просто те, кто в 2022–2023 годах пришли, тоже могут частично покидать армию за счёт того, что накапливается усталость. В 2023 году про это писали, причём про людей, которые сами пришли служить. Они приходили, но морально не настраивались на такое длительное время. Есть проблемы с ротацией, которая в условиях такой войны, по сути, не решаема. Поэтому проблема с СОЧ действительно есть, но речь вряд ли идёт о 100 или 200 тысячах дел”.
Это подтверждается и официальными данными украинской Генпрокуратуры: всего с начала полномасштабного российского вторжения было заведено около 60 тысяч дел за самовольное оставление части и ещё около 30 тысяч – за дезертирство, причём больше половины от общего числа дел пришлись на неполный 2024 год.
На перечисленные проблемы накладываются нехватка у ВСУ боеприпасов и бронетехники, а также преимущества российской армии: например, регулярное и учащающееся применение барражирующих боеприпасов “Ланцет” и фугасных авиабомб с УМПК.
Деньги как вечный двигатель? Откуда у российской армии силы наступать
Представители украинской разведки и западные чиновники неоднократно говорили о скором истощении российской армии и прекращении активной наступательной фазы со стороны ВС РФ, поскольку атаковать длительное время без перерывов довольно трудно: это в любом случае сопровождается потерями как в живой силе, так и в технике. При этом темпы российского наступления не только не замедлились, но даже ускорились. В CIT отмечают, что признаки истощения российской армии действительно видны ещё с конца 2023 года, а в 2024 году ситуация только усугублялась, поэтому, вероятно, многие разведки и аналитики полагали, что если в Украине выправится ситуация с мобилизацией, то линия фронта стабилизируется, поскольку набор российских добровольцев “не может продолжаться вечно”. Вероятнее всего, на эту логику в своих оценках опиралась и украинская разведка, говорят аналитики CIT:
“В экспертном сообществе были дискуссии и по поводу техники. Во-первых, насколько скоро она закончится, во-вторых, насколько много техники вводится в строй и производится. Мы тут скорее более пессимистично для Украины и более оптимистично для российских властей оцениваем возможности российского ВПК.
В целом не совсем понятно, как оценивать вопрос с точки зрения техники – насколько вообще это важно, насколько дефицит техники, который продолжается весь 2024 год, влияет на возможности российской армии к наступлению. Тактика атак малыми штурмовыми группами, которая выработалась у российской армии, весьма малочувствительна к дефициту бронетехники.
Уничтоженная российская техника под Кураховом
Надо понимать, что война как нелинейный процесс очень плохо поддается прогнозированию. Вы можете какие-то линейные процессы экстраполировать, а если у вас не линейный процесс, а положительная обратная связь, то тут сложно.
Никто не мог на начало 2024 года предсказать, какой объем помощи будет дан Украине союзниками. А этот объем военной помощи в свою очередь влияет как на эффективность украинской армии, так и на набор новых военнослужащих. Одно дело – украинские военкоматы говорят, что вы будете служить на современной западной бронетехнике, даже если это некоторое преувеличение, но по крайней мере если эта техника поставляется, это можно как-то продать новобранцам. Другое дело, если все понимают, что вашей техникой будут в основном грузовики, внедорожники, пикапы и автобусы”, – считают в CIT.
Аналитики также отмечают, что российской армии удалось успешно справиться с проблемой набора добровольцев при помощи повышения единоразовых выплат при подписании контракта.
“Было падение по набору в первом квартале 2024 года – в районе 70 тысяч завербовали за три месяца, то есть меньше, чем во втором квартале, и меньше, чем за такой же период в прошлом году. Поэтому разведки и аналитики предполагали, что эта динамика будет продолжать падать. Тем не менее во втором квартале российские власти выправили ситуацию, а тогда ведь ещё не было больших повышений выплат: Путин в два раза увеличил федеральную выплату лишь в августе, после чего начали расти и региональные выплаты, что вызвало и рост добровольцев. Хотя данных за третий квартал пока еще нет, но, вероятно, не меньше 30 тысяч человек в месяц они завербовали”.
Оценка CIT подтверждается и словами американских чиновников, приведёнными в материале Economist: там речь идёт именно о ежемесячном наборе в 30 тысяч человек. Аналитики считают, что такого количества новобранцев достаточно для поддержания давления на фронте.
Команда CIT не берётся прогнозировать, когда количество мобилизованных россиян пойдёт на спад, поскольку единоразовые выплаты могут продолжить расти и в будущем или по крайней мере остаться на том же уровне. К тому же аналитики отмечают, что на мотивацию российских добровольцев могут влиять не только выплаты, но и вопрос статуса. “Некоторые идут не потому, что они получат сумму, а потому что это очень простой способ решить свои проблемы, изменить статус. Подписываешь бумаги – и сразу ты “герой”, жена тебя любит, дети умные и прочее. Минобороны и государство к тому же придумывают всякие новые фишки: детей отправить учиться, путёвки в лагеря, проезд бесплатный.
Мы пока не видим объективных причин, что набор резко упадёт, причём не просто упадёт разово в месяц, а упадёт и в динамике продолжит снижаться”.
В то же время в CIT полагали, что летняя мобилизационная кампания в Украине даст положительный эффект, но пока никаких изменений нет: в CIT связывают это с тем, что значительную часть мобилизованных украинцев отправили не на пополнение уже существующих подразделений, а на формирование новых бригад – такую тактику аналитики считают ошибочной.
“Приоритеты не очень правильно расставлены. И то, и то нужно было делать – и формирование новых частей и соединений, и пополнение старых. И то, и то ВСУ делали, но не в той пропорции, в которой следовало.
Возможно, украинские политики и командиры рассчитывали на большее количество поставленной Западом техники, что эти бригады, которые они сформируют, быстро получат технику и будут боеготовы, а этого не произошло, и оказалось, что бригады есть, а воевать этим бригадам не на чем. Зеленский на это намекал как минимум, он говорил, что “у нас есть 14 бригад, но у этих бригад нет техники”. Мы сомневаемся, что там 14 бригад к тому моменту у них было сформировано, но какое-то количество действительно было и технику они ожидали. Возможно, это одна из причин. Но при этом всё равно эти бригады мы до сих пор не увидели. Мы знаем, что одна из них сейчас во Франции готовится (речь идёт о бригаде имени Анны Киевской. – РС), а что с остальными происходит – непонятно. Пик набора по мобилизации в Украине был летом, но прошло уже довольно много времени с учетом даже базовой подготовки, которая месяц занимает, плюс слаживание, подготовка уже в самих частях и бригадах, но по любым раскладам этим частям и людям уже надо кто-то появиться на фронте, но мы этого не видим”, – отмечают в CIT.
Украинский военнослужащий бригады НГУ “Кара-Даг” осматривает захваченный под Покровском российский БТР-82, 9 октября 2024 года
Помимо того что абсолютно новую бригаду нужно фактически комплектовать техникой и экипировкой с нуля, необходимы ещё и опытные офицеры, которых достаточно трудно найти: другие бригады вряд ли отдадут своих лучших офицеров в недавно сформированные подразделения, поэтому, вероятнее всего, командовать взводами будут неопытные мобилизованные, когда-то отучившиеся на военных кафедрах.
К тому же “затыкание дыр” на фронте только что сформированными подразделениями нередко приводит к проблемам из-за плохой подготовки, незнания местности и недостаточной коммуникации между подразделениями на одном участке фронта, считают аналитики.
“Грубо говоря, у вас есть возможность взять и дополнить две уже существующие бригады, но вы этого не делаете, теряете там потихонечку людей, потому что нет нормального количества личного состава, создаете третью. Но так как Украина сидит в обороне, вы берёте из этой бригады два куска и отправляете как приданные батальоны в те уже существующие бригады, а с приданными батальонами есть проблема из-за новых людей: их как минимум никто не знает, во-вторых, за них никто не отвечает.
Получается, что у вас люди, за которых вы не отвечаете, не знают, кому докладывать, не знают своих, кто рядом с ними находится, у них нет горизонтальных связей. Грубо говоря, вы получаете одно и то же количество людей в этом месте, только при этом получаете проблемы с командованием и опытом.
Но на данный момент мы не видим, чтобы эти новосозданные бригады использовались даже таким образом, а пока эти бригады формируются или где-то находятся, фронт должен кто-то держать, а когда у вас ситуация, что у вас в роте вместо 100 человек, которые там должны быть, оказывается 30, то тот же участок фронта в итоге должны держать три роты, а три роты – это три отдельных управления ротами. И в итоге все эти миграционные проблемы и проблема командования здесь мультиплицируются за счет того, что все эти цепочки становятся параллельными и где-то очень высоко сходятся. Соответственно, из одной цепочки и из другой цепочки информация будет идти очень медленно и с большими искажениями. Если бы вместо этого была одна рота, но полнокровная, проблем было бы меньше.
По военной науке считается, что стыки между подразделениями, частями и соединениями – это самый слабый участок обороны. Как эти фронты сплошные появились в Первой мировой, так сразу быстро это и выяснили. Соответственно, если у вас стоит три роты, а не одна, то и стыков этих будет три”.
Прогнозы – дело неблагодарное. Как события могут развиваться дальше?
Популярный сегодня тезис российской пропаганды гласит, что российские войска могут выйти на административные границы Донецкой области уже в 2025 году. Аналитики CIT считают, что делать какие-либо прогнозы касательно дальнейшего развития событий в корне неверно из-за нелинейности военных действий. “Если просто взять сегодняшнюю ситуацию на фронте, посмотреть, как она развивается, и умножить на 12 месяцев, то, конечно, получится серьёзный результат, но это так не работает: всегда появляются неожиданные факторы, которые могут изменить ситуацию.
Действительно, можно сказать, что сегодняшняя динамика выглядит очень тревожной для ВСУ: потери территории растут из месяца в месяц, к тому же на сегодняшний день не видно, как эти проблемы можно решить прямо сейчас.
Например, на кураховском направлении мы не видим, чтобы украинские войска отступали на заранее подготовленные рубежи, которые бы останавливали российское наступление и приводили к успешной обороне, потому что для этого нужна пехота, которая будет в этих укреплениях сидеть.
Украинский артиллерист, покровское направление, 3 октября 2024 года
Ещё пример: нередко появляются в сети видео, где российская колонна техники движется, а украинских солдат не видно. В целом это хорошо, в таком случае техника подрывается на минах, по ней отрабатывают артиллерией или дронами, миномётами, колонна уничтожается.
Но теперь мы периодически видим колонны, которые просто едут по полям или дорогам и даже не попадают под обстрел. Причём танки едут по той территории, которая находится под уверенным контролем ВСУ. Это всё косвенные факторы, но тенденция есть”.
В CIT отмечают, что на ход боевых действий влияют также финансовые и политические факторы.
“Например, завтра пройдут выборы в США – это каким-то образом повлияет на развитие событий в Украине. Тут хотя бы есть какие-то опросы, оценки, тут хотя бы можно просчитать разные варианты развития событий, но, скажем, участие северокорейских военнослужащих в войне – это было практически невозможно предсказать. Также трудно предсказать, была ли отправка войск единичным случаем или потом КНДР отправит ещё десятки или сотни тысяч своих солдат в Украину”.
Проблема есть – есть ли решение? Как изменить ситуацию
Аналитики, эксперты, активисты и военнослужащие сходятся во мнении, что украинская армия нуждается в серьёзных структурных изменениях – только они способны изменить ситуацию на фронте и не позволить российской армии захватывать всё новые и новые территории.
На вопрос о том, может ли украинское руководство прямо сейчас предпринять какие-то меры, которые позволят ВСУ если не перейти в наступление, то хотя бы остановить российское наступление в обозримом будущем, в CIT ответили так:
“Во-первых, если ничего не делать сейчас, то через полгода тоже ничего не изменится. Какие-то проблемы всегда можно решить: например, реформировать командование, перестать формировать новые бригады, а заняться доукомплектованием существующих. Многие украинские военнослужащие ведь видят решение, можно прислушаться к ним и начать решать эти проблемы. Повлияют ли эти действия прямо сейчас? Нет. Есть ли выбор у Украины? Нет. Это вопрос существования государства.
Один военнослужащий хорошо сказал: “Никто никогда не помогает слабым странам”. Украине нужно начать решать собственные проблемы, чтобы и западная помощь увеличивалась.
Говоря о западной помощи, постановка вопроса в духе “если не перейти в наступление, то хотя бы остановить продвижение” верна лишь с нашей точки зрения. С точки зрения украинских властей это неправильная постановка вопроса, потому что они регулярно общаются с западными партнёрами.
Вероятно, после всех этих разговоров у Офиса Зеленского сложилось сильное впечатление, что если ВСУ просто остановят наступление и будут сидеть в обороне, потому что у них нет сил для того, чтобы какие-то наступательные операции делать, то им никто ничего не давать не будет. Им скажут: “Миритесь”. А для того чтобы им что-то давали, по всей видимости, Офис Зеленского считает, что нужно говорить, что у нас готовятся бригады, мы можем ими что-то сделать.
Нужно постоянно “продавать” союзникам, которые дают помощь, обещания, что у нас есть возможность вести маневренную войну и наступать, а не просто сидеть в позиционной обороне. Из нашего обсуждения, казалось бы, вытекает логичное решение: взять все эти бригады, которые сидят без техники, расформировать их, раскидать их подразделения по разным бригадам, после чего улучшится ситуация в обороне.
В обороне-то она улучшится, но зато как вы будете технику требовать? Для кого вы будете её требовать? Поэтому если мы говорим про краткосрочное решение, то единственный вариант, если возможности расформировать новые бригады и отправить военнослужащих в старые бригады нет, это ввести в бой новые бригады, которые по номерам вроде есть, но на фронте мы их не видим. В таком случае удастся если не остановить, то хотя бы замедлить российское наступление.
Если говорить про более долгосрочные решения, я бы послушал условного начальника штаба “Азова” Богдана Кротевича, пару раз съездил к командиру “Азова” Редису и начал формировать монолитные бригады, чтобы командование знало, кто и за что отвечает, сформировать ответственность и чёткую структуру в армии и постепенно всем этим заниматься, потому что в данной ситуации, если проблему не решать, она никуда не денется сама по себе”, – считают в CIT.
Израильский военный аналитик — об «ударе возмездия» по Ирану
Вид на Тегеран после взрывов, Иран, 26 октября 2024 года
Израиль нанес по Ирану тот самый ответный удар, которого ждали с первых дней октября, когда Тегеран выпустил по Израилю больше 180 ракет. ЦАХАЛ сообщает, что атакованы были ракетные заводы и комплексы класс «земля-воздух». Иранские власти объявили, что «агрессия» была успешно отражена, а полученный ущерб незначителен. «Силы ЦАХАЛа нанесли удары по целям не только в Тегеране, но и в Мешхеде, Исфахане и Парчин, — сообщает израильский военный эксперт Сергей Мигдаль. — Одновременно есть информация об ударах ВВС Израиля по объектам в Сирии и в Ираке, атаке подвергся позиционный район ПВО и радарная станция вооруженных сил Сирии в аль-Сувейда. Самолеты ВВС Израиля нанесли удар по исследовательскому центру воздушно-космических сил иранского КСИР в пригороде Тегерана». Другой военный эксперт, Давид Гендельман, рассказал «Новой-Европа»: «Согласно официальному заявлению Армии обороны Израиля, операция ВВС “Дни возмездия” в Иране завершена, все самолеты вернулись без потерь. Среди пораженных объектов — батареи ПВО, ракетные и авиационные базы и ракетные заводы. В официальном заявлении количество целей не указано, но согласно иностранным источникам их около двадцати. Конкретные наименования целей и результаты поражения станут известны позже». Подробно операцию «Дни покаяния» прокомментировал для «Новой-Европа» израильский военный аналитик Давид Шарп.
— Насколько болезненный удар Ирану нанес Израиль, учитывая, что главные цели, ядерную программу и нефтедобычу, решили не трогать?
— Болезненный или нет — это мы еще увидим. Вообще-то Иран сам решает, что для него болезненно, а мы часто судим по западным меркам, считая, что противник ощущает потери так же, как мы. Для нас потеря одного солдата — уже тяжелая. Даже подспудно понимая, что для Ирана это не так, мы всё равно можем судить по своим меркам.
Удар по ядерным и серьезным экономическим объектам не нанесен, потому что Израиль не стал выбирать путь решения иранской проблемы здесь и сейчас. Удар по такого рода объектам подразумевает большую войну с Ираном — и соответствующую цену, которую за это придется заплатить. А доктрина в отношении Ирана, о которой Израиль говорил на протяжении многих лет, подразумевала, что Израиль не начнет просто так в какой-то момент войну с Ираном, чтобы попытаться отбросить его ядерную программу назад, а сделает это в ситуации, когда не останется иного выбора. То есть Иран решает сделать рывок к бомбе, а никакие другие средства, в том числе дипломатического характера, его не останавливают. Пока Иран, насколько мы знаем, этого не делал. Он прогрессировал в тех или иных областях ядерной программы, но конкретно шага к бомбе не делал. Например, не начинал обогащать уран до 90% или активно конструировать взрывное устройство, то есть саму ядерную бомбу как механизм. Пока разведка не докладывает, что это происходит, Израиль воздерживается от удара, и это для нас концептуально, потому что за большую войну и мы заплатим немалую цену.
Свою роль сыграло и американское давление: американцы не хотели такого ответа. Но главное — это собственный выбор Израиля. Конечно, есть обмен ударами, и многие считали в Израиле, что это хорошие причина и повод начать решать иранскую проблему. И не только потому, что Иран ударил по Израилю, но еще и потому, что один из инструментов Ирана, хоть и второстепенный, — я имею в виду ХАМАС, — фактически разбит. У ХАМАСа больше нет серьезной возможности обстреливать Израиль ракетами, кроме каких-то единичных сил. В заметной степени пострадала «Хезболла», которая могла бы включиться в случае инициированной атаки Израиля на Иран. То есть сейчас Ирану трудно задействовать против нас какие-то свои важные прокси, у него остались только свои возможности. Они серьезны, но ограничены.
Казалось бы, время настало. Но решили, что это не так. Американское давление сыграло тут свою роль, но если бы Иран всё-таки сделал тот самый рывок к бомбе, то удар был бы нанесен.
Всё это в последние дни было уже ясно. Американцы были достаточно спокойны, а это значит, что их заверили: такого удара не будет. На всякий случай они прислали батарею противоракетной обороны THAAD. Тоже, по всей видимости, в обмен на обещание со стороны Израиля не переходить границы. Были и другие очевидные и достаточные признаки.
— Какие именно объекты в Иране подверглись атаке, насколько это известно сейчас?
— Атака длилась несколько часов, было три волны. На данный момент известно, что атакованы были примерно 20 объектов. В официальных сообщениях особо отмечены производства баллистических ракет. Это были важные цели. В Израиле были очень довольны развединформацией, имевшейся об этих производствах. И были атакованы цели, имеющие отношение к ПВО, батареи зенитно-ракетных комплексов и, как сообщалось официально, авиационные объекты Ирана. Благодаря этому свобода действий в иранском небе стала гораздо шире.
Пока мы знаем, что со стороны Израиля атака прекращена. Израиль объявил, что если Иран допустит ошибку и ответит, то повторим, расширим и так далее. Ситуация такова, что мы ждем заявлений Ирана. Первые иранские заявления говорят о том, что ущерб носит ограниченный характер.
Палестинские флаги рядом с антиизраильским муралом. Надпись на персидском: «Начало кровопролития», на иврите: «Начало жестоких ударов», Тегеран, Иран, 9 сентября 2024 года
— Иран говорит, что ущерб незначительный. Означает ли это, что он решил ошибку не допускать?
— Официальное сообщение всё-таки гласит, что ущерб именно ограниченный. Но ограниченный он в любом случае, сколько бы ни бомбили: ограниченность всегда есть. Значит, либо ущерб и в самом деле с точки зрения Ирана небольшой, либо они скрывают ущерб. Скрывать они могут по двум причинам. Во-первых, чтобы не показывать, что они уязвимы. Во-вторых, если они действительно не хотят сильно реагировать или вообще не хотят реагировать, то желательно не признавать ущерб серьезным.
— А реальный ущерб как можно оценить?
— Пока я только знаю, что в Израиле удовлетворены результатами удара. То есть куда хотели — туда и попали практически везде. Вопрос в том, насколько важные цели были уничтожены. Этого мы пока точно не знаем, но если уничтожены или надолго выведены из строя серьезные производства ракет, это уже хорошая цель.
— Я видела сообщения о том, что уничтожены заводы по производству беспилотников.
— Официально всё-таки пока известно о ракетах. И это то, что волнует Израиль в первую очередь. Возможно, мы узнаем и другие подробности. Я думаю, что они будут всплывать по двум или даже по трем направлениям. Во-первых, будут израильские и американские утечки — санкционированные и не очень. Ведущие американские и другие СМИ сообщат об этом с конкретизацией, с описанием результатов. Во-вторых, появятся, конечно, спутниковые снимки, потому что у нас будут искать, что именно пострадало в Иране и как. Ну и из Ирана, возможно, какие-то видео поступят или что-нибудь в этом роде. Всё это будет, видимо, происходить в ближайшие часы и дни.
— Что может в ответ предпринять Иран?
— Послушаем их лидеров, что они станут говорить и делать. Пока нет никаких индикаций ни в ту сторону, ни в другую.
— Если говорить не о прямой атаке в ответ, то какие у Ирана остались возможности с учетом того, что важные прокси, «Хезболла» и ХАМАС, ослаблены?
— Когда Иран подвергается атаке и намерен ответить, то подразумевается, что главной составляющей его ответа должны быть собственные силы. Прокси в данном случае могли бы быть только некой добавкой. Если иранцы хотят мстить, они должны мстить сами, а остальные — это только бонус.
Если говорить об опасности ракетных ударов по Израилю, то ХАМАСа уже практически не существует. «Хезболла» может действовать по-своему. Но удар носил ограниченный характер, поэтому у Ирана какой-то выбор, как я понимаю, остается.
Он может ответить и очень сильно, а может вообще не отвечать. Баллистических ракет у него хватает, пусковых установок — тоже, может отвечать беспилотниками и крылатыми ракетами.
Есть, конечно, вероятность реакции другого рода. Например, попытка взорвать какое-нибудь израильское посольство. Или убить туристов. Нанять в Израиле какую-то агентуру и террористов. В последние месяцы постоянно такие попытки происходят. Правда, такие вещи не делаются обычно прямо сейчас, их готовят. Но такие реакции тоже возможны.
— В Израиле недавно были уже теракты с убитыми и ранеными. Могут ли они участиться в ответ на атаку по Ирану?
— На территории Израиля у террористов достаточно ограниченные возможности. Но теракты в Израиле совершают и без Ирана. Может, иранцы и дают кому-то деньги, но в целом организация терактов не иранская. В Израиле действуют или одиночки, или местные ячейки ХАМАС, или кто-то в таком роде. Я имею в виду тех, кто действуют на Западном берегу реки Иордан, то есть в Иудее и Самарии.
Иранцы и «Хезболла» в последние месяцы тоже пытаются кого-то нанять, были действия по их наущению. Недавно в Израиле задержали группу агентов, кстати, выходцев из бывшего СССР: они за деньги фотографировали военные базы, можно предположить, к чему их готовили. Такого рода действия иранцы пытаются предпринять, тут ничего нового нет. А их финансовая помощь ХАМАСу, «Исламскому джихаду» и другим террористам — это постоянный фактор, он существует годами.
Мальчик с игрушечным автоматом в руках в образе боевика ХАМАС, Бейрут, Ливан, 2 августа 2024 года
— Незадолго до ответа Ирану Израиль нанес сильный удар по финансовой системе «Хезболлы» — ассоциации «Аль-Кадр аль-Хасан», ее запасам наличных долларов и золота. Это ведь тоже затрагивает Иран?
— Здесь важна сумма, на которую «Хезболла» пострадала. Пока у меня нет точных данных. Но понятно, что даже десятки разрушенных зданий, уничтоженные денежные хранилища — это уже большой ущерб. Вопрос в том, сколько уничтожено наличных, насколько пострадали электронные системы, как это затруднило хождение денег. Ущерб нанесен существенный, но насколько — я пока не знаю. Это одна из составляющих в противостоянии «Хезболле» и всем, кто ее поддерживает в шиитской общине.
— То есть Ирану в любом случае придется тратиться еще и на восстановление финансового потенциала «Хезболлы»?
— Безусловно, поэтому я и говорю, что это одна из составляющих. Когда в деревнях в Южном Ливане сносятся все здания, имеющие отношение к «Хезболле», это означает, что люди, которые когда-то туда вернутся, спросят за это с иранцев и с «Хезболлы», они захотят, чтобы кто-то компенсировал им ущерб.
— И Иран прямо будет компенсировать ущерб людям?
— Иран окажется перед выбором, и ему придется раскошелиться, иначе это вызовет недовольство тех, кто поддерживал «Хезболлу». Причем компенсировать ущерб придется долго, потому что, например, разрушенные дома надо будет отстраивать. Ну и надо будет «Хезболле» возмещать потери в оружии и так далее.
— Если Иран решится на новый удар по Израилю, то как далеко Израиль готов зайти в своем ответе?
— По моему мнению, если Иран нанесет еще один удар, то Израиль должен отвечать очень сильно и жестко, вплоть до того, чтобы уже более чем всерьез взвешивать, не начать ли решать иранскую проблему. Израиль не может позволить себе оставить последнее слово в ракетных обстрелах за Ираном. Израиль не должен оставлять это без того, чтобы Ирану был нанесен колоссальный ущерб, а не просто чувствительный. Израиль не может позволить себе постоянно перестреливаться, когда в Иране мы уничтожаем пусть даже важный военный объект, а оттуда нас регулярно обстреливают баллистическими ракетами.
Мы не можем постоянно выбирать: а вот мы сегодня их обстреляем или через пять дней, десятью ракетами или ста десятью. Как мне видится, Израиль просто обязан будет сделать тот выбор, которого он пока не сделал.
— А в этом какую роль будет играть мнение США? Тогда на него можно будет не обращать внимания?
— Я думаю, что по этому поводу тоже была определенная торговля, чтобы Израиль действовал не по принципу «держите меня семеро», но всё-таки демонстрировал решительность. В принципе, поскольку не было иранского рывка к бомбе, то и в Израиле, у тех, кто принимал решение, как я понимаю, не было желания начинать большую войну. При этом такая возможность взвешивается, ракетные удары по Израилю недопустимы. Поэтому, если они продолжатся, решимость со стороны Израиля должна возрасти. В таком случае удары по ядерным и по важнейшим экономическим объектам могут стать неминуемыми. Иранские удары могут такое решение приблизить.
Иранская газовая платформа SPQ1 в водах Персидского залива на границе территориальных вод Катара, недалеко от южного иранского порта Ассалуйе, Иран
— Вы говорите, что Иран не сделал рывка к атомной бомбе, но Тегеран заявлял, что у него есть всё необходимое для ее создания «уже завтра». Как относится к этому Израиль?
— Конечно, атомной бомбы у них нет. Ни ЦРУ, и Моссад ничего подобного не докладывали и близко. По открытым источникам мы знаем, что Иран еще не обогащал уран до 90%. Хотя они могут быстро это сделать, и это одна из составляющих «рывка». То есть у них есть низкообогащенный уран в больших количествах, и если его обогатить до 90%, то хватит на пару-тройку атомных бомб. Но, насколько известно, саму бомбу они не сконструировали, для этого им требуется минимум год или два. Этот процесс у иранцев был заморожен, хотя минувшим летом они чуточку в нём продвинулись, это отмечала американская разведка. Но разговоры о том, что оружие у них уже есть, не опираются на какой-то серьезный источник.
— Почему всё-таки Израиль решил не бить по нефтедобыче в Иране? Это возможность какого-то следующего хода, если он понадобится, или уступка Соединенным Штатам?
— Собирались наносить удар не по добыче и не по производству нефти. Это вызвало бы рост цен на нефть во всём мире и большое недовольство со стороны союзников Израиля. При этом не факт, что иранцы в таком случае финансово проиграют: если продажи нефти у них упадут количественно, но вырастет цена.
— И мы это видим по санкциям против России.
— Поэтому теоретически речь шла, скорее, об уничтожении иранского экспорта нефти, можно выбить порт и нефтяной терминал, скажем, в Бендер-Аббасе. Но в первую очередь речь должна была идти о нефтеперерабатывающих заводах. Выбить их — и Иран лишится 50% бензина. Но в любом случае Израиль не собирался начинать большую войну. В первую очередь, потому что нет рывка к ядерной бомбе. Давление американцев тоже сыграло здесь свою роль.
Удар по важнейшим экономическим объектам Ирана означал бы, скорее всего, большую войну. Вот и весь выбор, а его решили не делать. Для Ирана это был бы очень тяжелый удар, и тут режим бы не смог сдержаться, ему пришлось бы волей-неволей бить по Израилю сильно. В ответ Израилю пришлось бы добивать важнейшие экономические и ядерные объекты. Это был именно такой выбор: мы начинаем большую войну — или не начинаем. Пока к большой войне не созрели.
